Было начало шестого часа вечера, когда мы услышали, как наш эксперт по акулам, Рошель, крикнула: «Молот!» Она заметила акулу-молота футах в 15 от корабля, и у нас оставалось всего несколько скоротечных секунд на то, чтобы скрыться под водой вместе с камерами, дабы запечатлеть этот момент.
Я на ощупь схватился за своё оборудование для плавания с аквалангом, в то время как по другую сторону от меня трое человек спешно одевали Дэниела Эннетта в гидрокостюм и баллоны для дайвинга, а затем осторожно опустили его в воду. (Из-за инвалидности ему нужно, чтобы его поднимали над бортами два человека.) Позади себя я услышал всплеск: один из участников нашей группы прыгнул в воду в одних плавках и спешно поплыл к акуле как будто по-собачьи.
Я услышал, как кто-то крикнул с лодки: «Он же убьётся нахрен».
Я надел маску и прыгнул в воду, чтобы догнать его и отправить назад к лодке. Где-то не очень далеко под нами на наживку как раз накинулась безумно возбуждённая семифутовая акула-молот.
Этого момента мы и ждали, по этой причине мы и приехали из Альберты (Канада) во Флорида-Кис: столкнуть Эннетта лицом к лицу с акулой. Но этого момента также боялся руководитель нашей группы по дайвингу, Кен Холлидей.
Дело в том, что у Эннетта нет ни рук, ни ног. Он, по сути дела, всего лишь торс.
«Если честно, это меня немного пугает, – заявил Холлидей накануне, когда мы сидели вокруг бассейна во Флориде. – Он похож на корзину с наживкой».
Эннетт случайно услышал замечание Холлидея, а затем наклонил голову и сделал небольшой глоток через соломинку, воткнутую в пиво, которое балансировало на его инвалидном кресле с электроприводом.
«Он прав», – ответил Эннетт, а затем рассмеялся.
[youtube]https://www.youtube.com/watch?v=kL0ZwXWTptQ[/youtube]
«погружение С АКВАЛАНГОМ – ЭТО СПОРТ НЕ ДЛЯ ИНВАЛИДНЫХ КОЛЯСОК»
Эннетт, 22-летний канадец из Эдмонтона, почти всю жизнь прожил без единой конечности. В пятилетнем возрасте ему поставили диагноз «менингококковая септицемия» – сочетание менингита и сепсиса. Бактерии сепсиса подбирались через его конечности к торсу, а доберись они до жизненно важных органов, он бы, скорее всего, умер от этого заболевания. Реального выбора не было: чтобы спасти Эннетту жизнь, нужно было ампутировать ему все четыре конечности.
У Эннетта пышные тёмные волосы, неухоженная борода, а ещё он постоянно носит тёмные очки. Сейчас он студент-второкурсник, изучает психологию (основная тема его исследований – восприятие людей с инвалидностью) и надеется когда-нибудь получить докторскую степень. С Эннеттом достаточно перекинуться несколькими словами, чтобы осознать: его инвалидность и близко не подходит на роль его определяющей характеристики.
Во время общения с Эннеттом мне, помимо прочего, бросилось в глаза то, что он никогда не упускает возможности. Самолёт, который должен был увезти Эннетта в Майами, задержали на день, и он воспользовался этим свободным временем, чтобы посетить центр скайдайвинга и совершить свой первый прыжок. Он глубоко чувствует. Он любит слушать металл и всегда готов пошутить и посмеяться. Он читает философские труды (в особенности Юнга, Карла и Роллинса) и обладает невероятно мрачным чувством юмора. Услышав, что я во время нырка буду находиться снаружи клетки для акул, Эннетт незамедлительно оживился.
«Если потеряешь конечность, я смогу тебе кое-что посоветовать».
Его кузен, Джеримайя Харрис, приедет вместе с ним в качестве постоянного помощника. Семья для них двоих важна, что они повторяли мне снова и снова. Смотреть, как они взаимодействуют во время поездки, – всё равно что смотреть кино про приятелей-полицейских. Когда Харрис задавал Эннетту вопрос, дело почти всегда кончалось шуткой, понятной только им двоим.
Эннетт уже несколько лет проработал с Фредериком Крётчем и Куртом Спенратом в OpenSkyPictures. Эта парочка занимается продюсированием шоу по запросу под названием «Invincible» («Непобедимый»), в котором Эннетт регулярно выходит за пределы своей зоны комфорта: в шоу ему приходилось кататься на лыжах, покорять горы, рисовать, заниматься кёрлингом. Это должно показать, что людям с ограниченными возможностями также доступны приключения. Самым популярным выпуском однозначно стал тот, в котором Эннетт отправился поплавать с аквалангом в бассейне с помощью трёх других дайверов. Эта поездка во Флориду подхватила эту концепцию и зайдёт (или, если на то пошло, заплывёт) с ней ещё дальше.
«Мы думали, что это будет смешно. Это началось как шутка, – рассказал Крётч. – Он крут, но мысль о том, чтобы человек без рук и без ног плавал с акулой, несколько абсурдна. Это забавная картинка».
Эннетт, всегда готовый к испытаниям, совершенно искренне согласился на эту идею в начале этого года, и после консультации с Кеном Холидеем, известным дайвером из Эдмонтона, OpenSkyсобрала команду, чтобы попробовать выполнить сложную и, казалось бы, безумную задачу: обеспечить человеку, у которого ампутированы все конечности, сертификат на плавание с аквалангом в открытых водах, а потом забросить его в океан с акулой.
Съёмочная группа состояла из Крётча, Спенрата и Ребекки Кэмпбелл, продюсера. Ещё была группа по дайвингу, которая состояла из трёх опытных дайверов: Кена Холлидея и Даррелла О’Доннелла, двух уроженцев Альберты, а также Марка «Слинки» Слинго из DisabledDiversInternational. Для Слинго обеспечить Эннетту сертификат было личной целью. В молодости Слинго пьяным упал с третьего этажа и сломал себе спину, из-за чего его нижние конечности парализовало.
«Плавание с аквалангом – это спорт не для инвалидных колясок. Если вы дайвер, то вы дайвер, – заявил мне Слинго. – Дайвинг с инвалидностью – да, возможно, вам понадобиться помощь, чтобы попасть в лодку и выбраться из лодки, но в остальное время вы в воде, вы дайвер».
Группа впервые собралась в полном составе в аэропорту Майами в конце сентября и незамедлительно отправилась в Кис. Вдоль пляжа с белым песком росли пальмы, океан простирался перед нами бесконечностью, а ещё там по какой-то причине было множество игуан. В нескольких номерах от меня Слинго кайфовал в своём инвалидном кресле, любуясь видами.
«Это же всего лишь очередной рабочий день, – сказал он мне. – Всего лишь очередной рабочий день…»
погружение НАГЛУБИНУ
Мы добрались до KeyDives, магазина, в котором работал мужчина по имени Джейсон, и он, попросту говоря, оказался зайкой. Джейсон, владелец маленькой собачки, которая ездит на заднем сиденье его мотоцикла, был очень доброжелателен. В течение последующих двух дней он будет нашим инструктором по дайвингу на Аллигатор-Риф.
KeyDivesоснастила нас при первой попытке добыть сертификат для Эннетта. У компании уже был опыт работы с дайверами с ограниченными возможностями, а несколько лет назад она выдала сертификат человеку, лишившемуся трёх конечностей, так что она располагала нужным оборудованием и доступным для людей с инвалидностью дайв-ботом под названием GiantStride. Пока мы продвигались к Атлантическому океану, я спросил Эннетта, как он себя чувствует. Он был необычайно спокоен для путешествия на лодке и выглядел почти задумчивым, а мы тем временем приближались к рифу.
«Я, как ни странно, готов», – сказал он мне, а затем повернулся к Холлидею.
«Ладно, давайте уже намокнем».
Я надел снаряжение, погрузился в пучину и остановился примерно в 20 футах ниже поверхности, глядя на Эннетта, когда тот погрузился в воду. Вверху, на лодке, Харрис и несколько помощников подсадили Эннетта и, по сути, сбросили его на подставленные руки Холлидею и О’Доннеллу. Там они вдвоём надели на Эннетта полнолицевую маску и всё остальное оборудование, а затем медленно погрузились в воду ещё глубже.
Всё, казалось, шло хорошо, пока у Эннетта не начался сильнейший приступ морской болезни. Сильный, как в фильме «Экзорцист».
Поначалу его тошнило из-за того, что пришлось покинуть кресло и перейти в лодку, где он не мог найти опору из-за качки, и к тому же, он не мог выровнять давление (похлопать по ушам) под водой. По сути, он не мог погрузиться глубже, чем на десять футов, а на этой глубине прибой всё ещё относительно силён, поэтому его бросало из стороны в сторону, как тряпичную куклу, пока другие два дайвера пытались придать ему устойчивость.
Дурнота затягивала. Но Эннетт контролировал свою тошноту, пока Крётч не выбрался из воды и не придал своей камере устойчивое положение, чтобы она смогла заснять, как его немилосердно рвёт в мусорный бак.
«Судя по всему, я из тех засранцев, которые подвержены морской болезни, – заявил Эннетт, когда мы направились обратно в порт; день, по сути, пошёл коту под хвост. – Это самая сильная тошнота в моей жизни, а я пережил не один жестокий бодун. Моё тело как раз начало неметь, и у меня, по сути, начались проблемы с речью. Думал, у меня декомпрессионная болезнь началась. Челюсть начало сводить, а язык не работал».
Когда мы выехали на следующий день, команда заволновалась: если бы Эннетт не смог приехать сюда, он не смог бы получить сертификат, а не будь у него сертификата, не было бы и нырка к акулам. Однако Эннетт был уверен, что у них всё получится. Всё зависело от сооружённой наспех пробки для носа, сделанной ими в бассейне накануне вечером, которая заткнёт Эннетту нос, давая ему возможность выровнять давление в ушах.
День начался так же, как и предыдущий; все залезли в воду до Эннетта и наблюдали за тем, как он лезет в воду. На этот раз обходное решение сработало, и на моих глазах три дайвера медленно погрузились в сторону рифа, а затем поплыли к ярким рыбам и неброским кораллам. Я подплыл к этой троице и сделал её снимок. Я увидел лицо Эннетта, а он, любуясь видами, выглядел счастливо, а затем начал что-то говорить одними губами.
«Это шикарно, чёрт возьми».
Я повернулся и отскочил в сторону: троица отправилась совершать нырок, который войдёт в историю. Хотя Эннетт и не первый человек, плавающий с аквалангом после ампутации всех конечностей, он – человек с наиболее сильно ограниченной мобильностью из получивших сертификат у DisabledDiversInternational. Странно давать инвалидности количественную оценку, но как Слинго, так и Холлидей говорили мне, что ни один человек, похожий на Эннетта, никогда ничего подобного не делал.
«В бассейне я смотрел исключительно на дно, – рассказал Эннетт о своих предыдущих попытках. – А впервые оказавшись в океане, я просто пытался не умереть. [В этот раз] мы увидели мурену – это было круто. Увидели несколько барракуд. Это походило на организованную экскурсию, а меня просто несло по течению. Было круто не мучиться паранойей из-за того, как бы у меня не взорвалась голова, из-за перерасширения лёгких или чего-то ещё.
Попадаешь туда, а там совсем другой мир».
Едва выбравшись из воды в полном составе, мы торжествовали. Все поздравляли Эннетта, а один из руководителей другой группы по дайвингу, нырявшей в тот день, подошёл к Эннетту и сказал ему, что он «источник вдохновения».
Услышав эти слова, Эннетт поёжился, но всё же улыбнулся и поблагодарил.
«ЯПРОСТОЗДЕСЬРАБОТАЮ»
Эннетта всю жизнь называли «источником вдохновения», а из-за своего шоу он сейчас слышит эти слова чаще, чем когда-либо. Это во многом связано с распространением того, что известно некоторым людям под названием «вдохновляющее порно». Наиболее распространённая его форма – это созданный из лучших побуждений мем или коротенькое вирусное видео о человеке с инвалидностью, преодолевающем некое испытание, как правило, в сопровождении тошнотворно слащавой музыки, которая становится громче к кульминации.
Покойная австралийская юмористка, журналистка и борец за права людей с инвалидностью Стелла Янгписалаоб этом явлении в эссе для AustralianBroadcastingCorporation.
«Позвольте прояснить замысел подобного «вдохновляющего порно»; он состоит в том, чтобы люди без инвалидности смоли взглянуть на свои тревоги со стороны. Чтобы они смогли думать так: «Ну, что ж, если этот малец, у которого нет ног, может улыбаться, когда ему клёво, мне никогда, НИКОГДА не следует расстраиваться из-за собственной жизни». Оно существует, чтобы люди без инвалидности могли смотреть на нас и думать: «Ну, могло быть и хуже… Этим человеком мог быть я».
В голосе Эннетта, когда он говорит о том, как люди называют его источником вдохновения, слышится усталость. Он рассказал мне о случае, когда к нему подошла молодая женщина и сказала: «О, вы тот вдохновляющий молодой человек, да?»
«Я всё ждал, когда она скажет, что видела меня по телевизору или в каком-нибудь моём интервью для журнала, – рассказал он. – А она возьми да и скажи: «Нет, вы шли по Джаспер-авеню». Я подумал: что за херня?!
«Я ей и сказал: «Нет, я просто здесь работаю. Сердце продолжает биться».
Эннетт сказал мне, что сложно представить себя на месте другого человека, когда нужно совершить такой большой прыжок. Легко посмотреть на человека с инвалидностью и упустить из виду, что это человек, что у каждой инвалидности и у каждого человека без исключения есть уникальная предыстория и перспектива. Эннетт понял, что ему следует не принимать это близко к сердцу.
«Это, в принципе, не оскорбительно. Это каким-то странным образом умиляет, – сказал он. – То есть для этого нет основания, об этом никто не просит, но я не собираюсь ругать их из-за этого. Я радуюсь, что не потерял [конечности] из-за взрыва или ещё как-нибудь. «Ветеран войны» – это куда более трагично, чем мой случай, если это случилось в очень молодом возрасте.
У меня было время адаптироваться к этому. Если вы боец и раньше нормально работали конечностями, то однажды, когда вы их лишаетесь, ситуация просто меняется».
Однако он вдохновляет. И это связано с тем, что он постоянно расширяет границы восприятия – как собственного, так и других людей. Ещё в начале поездки я спросил Эннетта, чем он хочет заняться в будущих сезонах шоу.
«Просто хочу увидеть, как далеко мы сможем зайти», – сказал он.
«Как далеко нам позволят зайти люди».
«НАМ ПОНАДОБИТСЯ ЛОДКА ПОЛУЧШЕ…»
На следующий день после получения Эннеттом сертификата мы все сидели за столом, пытаясь спланировать, каким образом вытащить Эннетта в воду к акулам. Кто бы мог подумать, что организовывать человеку без конечностей нырок к акулам будет так трудно?
Судя по всему, с нырком, который мы запланировали, были кое-какие проблемы. Самая большая и самая насущная состояла в том, что клетка была слишком мала, и всем, за исключением Эннетта и его группы по дайвингу попросту придётся находиться не в клетке. Я стану приманкой для акул. Тем не менее, мы выехали до рассвета и рано утром на следующий день увидели, что наши инструкторы Брайс и Рошель ждут возле лодки, которая очень похожа на злополучную рыбацкой лодки «Орка» из «Челюстей». Она просто была достаточно дряхлой для того, чтобы казаться подходящей лодкой для нырка к акулам.
Брайс, капитан корабля, говорил глубоким баритоном, от такого человека хотелось получить поддержку во время погружения с акулами. В его лодке не было никаких приспособлений для обеспечения доступа людям с инвалидностью, поэтому Эннетта и Слинго неизящно забросили на нос лодки с края пристани. Несколько мгновений спустя мы все устроились и начали путешествие, которое унесёт нас на три мили от берега, где закон разрешает приманивать акул.
«На Багамах ураган, – проревел Брайс, когда мы отплыли от пристани. – Так что будет жарко, но мы просто пойдём напролом».
Через сильные волны мы добрались до местности над большим обрывом – над участком океана, где заканчивается земля и начинается глубоководное море, а затем наполнили ящик из-под молока дохлой рыбой и её внутренностями, прикрепив его к лодке с помощью верёвки в надежде привлечь акул. Тогда-то мы и посмотрели хорошенько на клетку. Клетка была крохотной, а с одной стороны в ней была «смотровая» дырка, и здесь я имею в виду, что одной стороны у клетки практически не было. Я не эксперт по клеткам, но, судя по моему ограниченному опыту, клетка с тремя сторонами – это скорее загон для выдержки скота перед убоем.
Всё это казалось несущественным, так как большая часть дня оказалась относительно бедна событиями. Брайс и Рошель сделали всё, что смогли, чтобы привлечь акул: мяли бутылку с водой под водой и били ластами по поверхности, изображая тюленей, – но тщетно. Были и другие проблемы. Самая большая заключалась в том, что «клетка» плавала по воде и швыряла Эннетта и двух дайверов из стороны в сторону. Вскоре после первого погружения О’Доннеллу, человеку, контролировавшему плавучесть Эннетта, стало ужасно плохо, и ему пришлось выйти из игры. Так что в итоге с Эннеттом, которому не слишком нравилось торчать в клетке, в то время как все находятся снаружи, остался только Холлидей.
«Эта клетка доброго слова не стоила, – заявил он после погружения. – Услышав, что все остальные будут нырять с масками и трубками, я подумал: «К чёрту, это херня какая-то».
Итак, Холлидей и Эннетт покинули клетку до конца дня, но на этом невезение не закончилось. Группа уже собиралась закончить через несколько минут, когда мы услышали, как Рошель подаёт сигнал, который станет определяющим для поездки в целом.
«Молот!» – завопила она, и тогда мы все вышли из равновесия максимально бесславным образом.
С акулами-молотами ныряют поразительно редко. Слинго принял участие более, чем в 4,000 погружениях, и ни разу не видел «морского единорога». Поэтому, когда мы услышали, что, может быть, получим возможность нырнуть с такой акулой, воцарился хаос. Такое событие нельзя было запланировать. Резервуары опрокидывались, ласты терялись, а люди впопыхах готовились.
На нашей маленькой лодочке царила анархия.
Наш видеооператор погрузился в воду первым, а за ним – Эннетт и Холлидей. Все постарались войти в воду медленно и грациозно, чтобы не спугнуть акулу. Но когда видеооператор вынырнул и сказал, что камера «сдохла», я услышал всплеск. Курт Спенрат, сорежиссёр, погрузился в воду, держа камеру, без плавников или маски, отчаянно пытаясь получить видеоматериал.
«Господи Иисусе, – крикнул мне Брайс. – За ним».
Я надел маску и перепрыгнул через край, быстро поравнявшись с Куртом. Вытянул у него из руки фотоаппарат и отправил его обратно. Повернулся и направился к Эннетту и Холлидею. На мгновение я обернулся, чтобы посмотреть, добрался ли Спенрат, и увидел, как акула-молот плавно скользит вслед за ним. Не знаю, что бы сделала акула, если бы до него добралась, но это существо действительно выскочило из воды у кормы лодки через несколько секунд после того, как Спенрат оказался в безопасности на борту. Брайс, капитан лодки, эксперт по акулам и инструктор по дайвингу, в воду не попал.
Акула провела с нами минут пять, максимально близко, просто нарезая круги и хватаясь за наживку. Она была грациозна. Она была сильна. Она имела (как и все акулы-молоты) чрезвычайно глупый вид. Но в целом, как выразился Эннетт, это было «круче всего на свете, чёрт побери».
«Я не замечал времени, потому что было, чёрт возьми, так круто, – рассказал он. – Был момент, когда я находился футах в четырёх от этого существа. Оно кружило вместе с нами, и Кен всё вёл нас к нему, а я смотрел этой твари в её пронзительные глаза».
Схватившись за наживку в последний раз, акула поплыла вниз, в темноту, пока не исчезла. Эннетт, Холлидей и я выбрались на поверхность одновременно, и я подплыл к ним. И у Эннетта, и у меня на лице была широкая глупая улыбка.
«Вот это круто, а? Вот это круто», – сказал Эннетт.
Я коснулся одного из его обрубков, как бы давая пять.
На обратном пути, в процессе обсуждения с Эннеттом впечатлений, пока солнце садилось, а лодку бросало по волнам, шедшим в сторону Флориды от разорённых Багам, мы с ним сошлись на том, что именно так и заканчиваются сопливые фильмы.
Однако на следующий день пришли кое-какие здравые сомнения. «Ребята, это было чрезвычайно опасно. Мы вполне могли погибнуть», – объяснила Ребекка Кэмпбелл, измученная за ночь кошмарами.
Из участников поездки опыт погружений с акулами был только у неё. И по её словам, акула была явно возбуждена. Она охотилась. Это было очевидно, потому что она была одна: они отбиваются от стаи только во время охоты. В видеоматериале можно увидеть, как акула выплывает из-под Ребекки, и та начинает кричать, а затем рыбина в последний момент отворачивается.
На заднем плане можно увидеть, как нас с Эннеттом бросает вверх-вниз прибой в нескольких футах от них; мы пребываем в блаженном неведении о том, что чудом избежали нападения акулы.
эпилог
Мы отметили это потрясающей стереотипной гулянкой на Ки-Уэст (в частности, зашли по пьяни в дом Эрнеста Хемингуэя), но настоящая декомпрессия у нас произошла лишь тогда, когда я встретился с Эннеттом несколько недель спустя уже в Эдмонтоне.
Он назвал поездку лучшим временем в своей жизни.
«Она действительно открыла мне глаза на мир, – сказал мне Эннетт. – Она действительно показала мне всю широту путешествий. В каком-то смысле превратила меня в адреналинового наркомана. Теперь я больше охочусь за впечатлениями».
Он благодарен группе, которую называет «лучшей худшей гопкомпанией придурков робингудовского толка, которой удалось поучиться на ошибках», за впечатления. На спине у него теперь татуировка с акулой-молотом, занимающейся скайдайвингом.
«Думаю, теперь у меня есть что показать, когда кто-нибудь назовёт меня источником вдохновения», – сказал он.
Источник https://www.vice.com/ru/