В программе «Простые вопросы» директор ГУ «Республиканский центр реабилитации для детей-инвалидов» Людмила Кондрашова.
Как вы знаете, в нашей стране существует уникальная премия «За духовное возрождение». Лауреатом этой премии стал коллектив Республиканского реабилитационного центра для детей-инвалидов. У нас в гостях директор этого центра, Людмила Николаевна Кондрашова. Добрый вечер.
Добрый.
Поздравляю Вас с этой наградой, и в Вашем лице – весь коллектив. Вы знаете, для тех, кто находится внутри проблемы, ситуация абсолютно очевидна. Но наверняка есть много семей, которые видели, как вы получали эту награду. Беда обошла их стороной, и они лишь понаслышке знают о том, что происходит. В вашем Центре проходят реабилитацию дети с 3 до 18 лет, которые, если говорить упрощенно, страдают ДЦП.
80% детей – это, по статистике, дети ДЦП. В основном у нас дети с инвалидностью, дети с 3 до 18 лет, как вы правильно заметили. Но дети с нарушением опорно-двигательного аппарата вследствие или заболевания, или травмы, или ДЦП. 80% у нас ДЦП, а остальные – это генетические патологии, травмы, сколиозы.
Вы можете привести какой-то типичный, а может быть какой-то очень успешный пример реабилитации. Того, как к вам ребенок попал и чего вам удалось добиться?
Прежде всего, мне хотелось бы сказать, что эта премия – это премия нашим детям, не только коллективу. Потому что это признание их побед, когда они начинают ходить или достигают каких-то своих результатов. Центр – это подведомственное учреждение в Министерстве труда и социальной защиты. Я делаю на этом акцент потому, что именно в системе Министерстве труда и социальной защиты есть возможность реализации программ.
У нас, к счастью, есть очень много результатов. За эти полгода мы шесть детей подняли с колясок.
Я там практически три года, и через два месяца к нам на реабилитацию поступила девочка с ДЦП. Это был июнь. После проведения определенных процедур она дважды была у нас на реабилитации, и я была поражена тем, что в октябре она пришла с цветами ко мне в кабинет. Я ее не узнала, я узнала маму. Как у доктора у меня очень хорошая зрительная память, но я маму узнала, а девочку – нет. Я была немного поражена тем, что я помню эту девочку. Слова мамы дели такой задел на мою работу в дальнейшем.
Она сказала: «Людмила Николаевна, вы себе не представляете, какое счастье, когда ребенок в 4 года бегает по росе впервые в жизни».
Информация о вашем Центре в ваших интервью, это, к примеру, перечень всех возможных нововведений, которые вы пытаетесь использовать. Я не очень разбираюсь во всем этом, поэтому записал: сеансы криотерапии, иглорефлексотерапии по китайским методикам, остеопатии (планируется), иглоукалывание и прижигание травками (тоже планируется). Более того, у вас есть свой храм. Кроме того, все обучение, которое у вас проходит, по системе Марии Монтессори.
Да, Монтесори – это педагогическое. Элементы Монтессори.
Такое впечатление, что вы молитесь вообще всем богам, лишь бы хоть что-то сработало. Пробуете все, что угодно: где-то что-то да сработает. Вообще все берете?
Егор, поймите, реабилитация – это не аппендицит, когда есть воспаление и его удаляют. Реабилитация – это поступательный индивидуальный подбор для каждого ребенка с учетом его физических особенностей. Ценность Центра в том, что мы собирательно и тренажеры, и методики…
… и получается, что у одного работают китайские прижигания, а у другого – молитвы?
Может быть, и душу полечить молитвой. Дело в том, что каждое воскресение у нас проходит служба. Это очень важно, что есть храм, куда дети и родители могут пойти. Независимо от конфессии, хотя у нас храм Жировичской Божией Матери. Воскресная школа работает.
Нельзя реабилитацию проводить только медицинскими методами, это не реабилитация. И нельзя к ребенку относиться: вот вам тренажеры за полмиллиона, вот вам золотая таблетка. Это труд. Труд ребенка, коллектива, врачей, педагогов, воспитателей.
Людмила Николаевна, люди, которые работают в вашем Центре, каждый день видят колоссальную человеческую драму. Это очень непросто. В одном из интервью вы сказали, что практически каждый сотрудник за спиной имеет свою собственную трагедию: у кого-то ребенок болен, есть те, кто потеряли детей. Получается что к вам, как и к вере, в церковь, приходят только люди, которые пережили свою большую боль и утрату. А человек успешный, самодостаточный, вряд ли выберет себе такой путь.
Я с вами совершенно не соглашусь, потому что я в своем интервью говорила немного о другом. О том, что люди, которые пережили какую-то драму, лучше оценивают человеческое состояние ближнего. Есть такие случаи, как у нас, но не относитесь к нам как к общей драме. Придите к нам в Центр, и увидите, насколько это большое счастье – видеть этих детей. Это не драма, нас не нужно жалеть, наших детей не нужно жалеть. Этот стереотип о том, что это драма, тяжело, что страшно смотреть на наших детей…
Я имел в виду то, что люди, которые выбрали себе такое, они же каждый день это видят.
Они улыбаются! Это такая же работа, и более того, мне кажется, это не каждому дано, работать в этом Центре. Просто люди с большим сердцем работают в этом Центре.
Но вы же не станете отрицать, что мы из-за христианства ли, или из-за славянских традиций столетиями приучались к тому, что убогоньких надо жалеть. Они подаяние собирали у церкви. Это часть нашей культуры. Как же сложно переубедить современное общество в том, что самое лучшее, что для них можно сделать – это относиться совершенно на равных.
Я думаю, почаще приходить к нам в гости. Буквально месяц назад к нам приходили дети из 12 гимназии. С учетом того, что есть общие знакомые, родители, 9 класс попросились просто прийти ко мне на так называемую рабочую субботу. Здоровая школа, 12 гимназия, детки объявили там: «Идем к детям-инвалидам». Не все согласились прийти. Но когда я их встречала, они сделали маленькое представление, вся гимназия собрала индивидуальные подарки нашим детям (краски, поделки, карандаши, шоколадки – детский такой подарок).
И вот в два часа пришла эта детвора. В восемь часов мы уже собирались уходить, а они еще не хотели расставаться со словами «Так они же нормальные!» Нужно, чтобы люди не боялись, не плакали, а приходили и смотрели, совместно с нашими детьми участвовали в каких-то мероприятиях.
Но есть и другая сторона у этого вопроса. Может быть, не такая оптимистичная, хотя вы и излучаете колоссальное море оптимизма и обаяния. Вы сами говорили, что когда рождается больной ребенок, мужчины очень часто уходят из семьи. С одной стороны, можно сказать, что это слабость.
Защита.
С другой стороны, что это, как в природе, естественный отбор. Он хочет, чтобы у него было здоровое потомство, он хочет жить и расти дальше. Я понимаю, то все это относительно в кавычках. Но с другой стороны, вы знаете такие семьи. И знаете, что иногда таких мужчин судьба и наказывает.
Да, у меня был такой случай. В большинстве своем да, есть такое, что мамы остаются одни. Но вы знаете, Егор, у меня сейчас 8 пап, которые воспитывают детей когда мамы ушли из семьи. Я сделала для себя вывод: вопрос не в поле, папа или мама.
Вопрос в том, кто любит своего ребенка, а кто пытается убежать от ответственности, не хочет работать.
У меня есть удивительные папы. Так, как они работают с детьми, не работают даже мамы. Когда рождается такой ребенок, для семьи это шок. У нас есть клуб мам, которые делятся своими впечатлениями, как они переживают состояние, имя ребенка с особенностями. В один из наших клубов мама рассказала, что они делают с ребенком, чтобы он улыбался. Ребенок не может говорить, он в коляске.
«А мы ездим в ювелирные магазины». Я говорю: «В смысле?» «Что вы, Людмила Николаевна. Мы с Лизой выбираем, перемеряем, посмотрим. Выходим счастливые!» Другие мамы, которые волнуются и переживают, говорят: мы вместе лепим, готовим. То есть те мамы и папы, которые находят себя в любви к ребенку, они живут счастливо оттого, что у них есть ребенок. Есть особенные дети, поэтому их просто нужно любить.
Есть такая жестокая традиция (или народная мудрость): дети рождаются больными за грехи родителей. Многие матери воспринимают это как свой крест и ничего с этим сделать не могут. Вы этот крест снимаете с мам, с отцов, которые воспринимают это как свою собственную вину?
Во-первых, я не согласна с тем, что это «крест за родителей». Это то, что они там считают. У нас они считаю по-другому, я вам точно говорю. Последний год я сама сижу на приеме: смотрю каждого ребенка, разговариваю практически с каждой мамой.
И если я вижу, что мама немного «тяжела» чисто психологически, есть психолог и есть наши тренинги, которые мы проводим.
Конечно, не 100% мам уходят от нас счастливыми. Они в любом случае в своей беде, они у нас, вы же слышите их интервью. Их нельзя научить этому. Они говорят, что в Центре они как дома, они защищены. Там – это другое. Они сами же меняют мировоззрение друг друга. Это не крест, потому что приходит другая мама и говорит: «Это большое счастье, у меня ребенок. Я с ней научилась и рисовать, и играть, и любить». Они светятся! У меня дети реально светятся от того, что они счастливы.
Почему хорош Центр? Он с 3 до 18 лет. Конечно, первая группа деток (с 3 до 6 лет) более тяжелая по статусу, нежели дети более старшего возраста. И они видят, что если они будут работать, они станут такими же, как эти старшие дети. Нельзя так много говорить «ребенок инвалид, инвалид, с инвалидностью». Вы пройдете и посмотрите, что они ничем не отличаются от других. Если ты работаешь над ребенком, если ты к нему приходишь, радуешься и улыбаешься (поиграйте с ними в теннис), его эмоциональный задел «я такой же, как и все» дает больше результата, чем какой-то аппарат, укол или тренажер.
Потому что они чувствуют ваше отношение, когда вы ставите барьер «я хороший и успешный, а ты – ребенок-инвалид». Когда такое чувствует, к ним лучше не идти: дети начинают сторонкой обходить. Люди действительно приходят и просто говорят: «Чем помочь?» Но я всем говорю: вы сразу придите к детям, посмотрите.
В самое ближайшее время я обещаю обязательно приехать. И думаю, что придумаю все возможное для того, чтобы тоже стать частью вашего удивительного доброго дела. Конечно, эта премия не случайная. Поздравляю вас, ваш коллектив, и, конечно, ваших подопечных с этой наградой, с этим замечательным примером, который вы подаете другим. Большое спасибо за ваше время, за это интервью и за то, что вы делаете!
Я очень хочу пожелать нашим детям, всем детям в стране, чтобы они были сыты, счастливы, здоровы и успешны.