– До сих пор в памяти картинка из детства: я несу в стакане спелые вишни. Знаю, что скоро упаду, а все равно иду. Характер мешает остановиться на полпути… и вот уже лежу в пыли, а рядом рассыпаны ягоды.
Характер Ирины достоин более подробного рассказа.
– Представь: приезжаю я из интерната домой, в маленький поселок Октябрьский, и сразу становлюсь центром внимания. Там, в школе, все одинаковые, а здесь прохожие глазеют, машины останавливаются, дети тыкают пальцами «Смотри, мама, какая большая девочка в коляске!» Я по три часа не могла набраться смелости и выйти из подъезда на улицу.
А потом независимый Ирин характер взял свое: смотрят? Ну, значит, я красивая!
– Мне понравилась такая «защита», – говорит Ирина. – На меня косятся – а я смотрю человеку в глаза и улыбаюсь. Многие начинают улыбаться в ответ, словно оттаивают, заговаривают со мной, а на прощание желают всего хорошего.
«Все хорошее», что есть у Ирины, создано и взлелеяно ей самой: у нее есть родная дочь и приемный сын, отлаженный быт и успешный бизнес.
«С отцом Виталия мы разошлись. А мальчик остался»
Виталий уже взрослый человек: выучился на водителя/автослесаря, год отработал в Могилеве, вернулся в Октябрьский, сейчас помогает Ирине с ремонтом.
– Когда я начала жить с его отцом, Виталика социальные службы хотели определить в приют: его мама пила. Я говорю мужу:
– Как ты можешь допустить такое? Забери его к нам.
– А ты не против? – удивился он.
Виталий поселился в моей квартире. Я знала, на что иду: детей вообще трудно воспитывать. А ребенка из проблемной семьи вдвойне тяжело. Первое время Виталик набрасывался на еду, словно никогда не ел досыта: дошколенком он собирал бутылки на стадионе, чтобы купить хлеба.
Ирину в Октябрьском уважают, поэтому вопросов со стороны органов опеки не было. Вскоре моя собеседница собрала мальчишку в первый класс. Созвонилась с учительницей, попросила держать ее в курсе школьной жизни ребенка. Поговорила с другими родителями и девчонками из его класса. Но, вопреки опасениям, в школе Виталика только хвалили. Приемный сын остался в жизни Ирины навсегда.
– Я ему сказала, что родная мама у него есть, поэтому я ему буду просто другом. Так мы и остались – друзьями и на «ты».
“Врач сказала, только аборт«
Почувствовав, что беременна, Ирина позвонила знакомому врачу. Та была настроена категорично: «Никаких родов не будет, только аборт!».
– Я говорю, вам что, абортов мало, зачем вы меня на такой грех толкаете? И слышу в ответ:
– В твоем случае это не грех, я берегу твое здоровье.
Я попросила врача заняться здоровьем своих близких, потому что я буду рожать, и эта тема закрыта. Она сразу изменила тон: «Бог тебе в помощь». А через несколько дней познакомила с заведующей гинекологическим отделением Гомельской областной больницы.
– Вот это наша сильная Ирина Иванова, -– представила меня. – Только не говорите ей про аборт, она и слушать не хочет.
Человек, которому я бесконечно благодарна – Наталья Ивановна – подошла ко мне, обняла, как родную:
– Молодец, что решилась стать мамой! Я возьму тебя в Гомель, обследую тебя и твоего будущего ребенка.
«В карточке написали, что я умственно отсталая»
Отправляясь на обследование, Ирина взяла в своей поликлинике направление и… не поверила глазам: в качестве диагноза был указан ДЦП и умственная отсталость.
– Я, конечно, была в шоке, просила переписать, ведь у меня не ДЦП, а миопатия, и школу я окончила общеобразовательную, какая может быть умственная отсталость? Но пришлось ехать с таким позорным диагнозом.
В приемном покое две женщины внушительных размеров посмотрели на Ирины документы и прикрикнули: давай, побыстрее раздевайся, все с себя снимай.
– Я разделась, сижу, начинаю замерзать, на меня никто не обращает внимания. Спрашиваю, скоро ли меня отведут в палату. На меня опять повышают голос: мол, не твое дело, сиди и жди.
Я подумала, если у них такое отношение к пациентам, надо по-другому.
– Долго вы надо мной будете издеваться? – говорю. – Позовите сюда Наталью Ивановну, или я сама ей на мобильный позвоню.
Мои обидчицы сразу оторвались от бумаг:
– Ой, а вы Наталью Ивановну знаете? Оденьтесь, пройдемте, здесь есть комната с кроватью, вы там согреетесь и отдохнете с дороги…
Больше никаких вопросов с медперсоналом не возникало. Мне выделили отдельный бокс, вечерами отпускали погулять по городу. Крепкая санитарочка умела усадить меня в кресло или перенести на кушетку так, что я не чувствовала неловкости. Лечащий врач хвалил: говорил, хоть к одному человеку он заходит в палату, зная, что не услышит жалоб.
«Наши врачи побоялись меня наблюдать»
Через неделю, убедившись, что с ребенком все хорошо, я уехала домой. Одна, рейсовым автобусом, потому что врачи из Октябрьского боялись меня наблюдать, и машину, как просила Наталья Ивановна, за мной не прислали. Ну, для меня не проблема попросить попутчиков поднять коляску в автобус или вынести из него.
Так и прожила Ирина отмеренный природой срок без опоры на медиков. С восьмимесячным животом еще съездила с друзьями в двухнедельный палаточный лагерь на берегу Птичи. А когда подошел срок, поехала в Гомель, к Наталье Ивановне. Там на свет появилась миниатюрная девочка Катя.
«Муж думал, никуда от него не денусь»
С отцом своих детей Ирина то расходилась, то опять сходилась. Он просил дать ему еще один шанс, кодировался, какое-то время держался… Но всякий раз срывался, уже дошло до того, что поднимал на женщину руку, выносил из дома вещи.
– Я осознавала, что одной будет труднее, все-таки трезвый он мне помогал. Но взяла себя в руки: заработаю денег, чтобы платить за работу, которую в нормальных семьях делает муж.
Муж надеялся, что опять прощу, ведь я инвалид, никому не нужна, никуда от него не денусь. Звонил, приходил, вламывался в дом силой. Мог зимой вынести раму, чтобы забраться в квартиру.
Милиция отмахивалась: мол, это ваши семейные дела. Пришлось попросить знакомых ребят, чтобы поговорили с ним по-мужски. После этого он оставил меня и детей в покое.
Бизнес-леди в инвалидной коляске
Однажды Ирина услышала, как соседки ее обсуждают: сама больная и нищая, как она будет ребенка растить?
– Меня задело. Я, едва Катю родила, недосыпала, но уже думала, чем заняться. Подруга из Бреста предложила попробовать торговать одеждой из Англии.
Понадобилась стартовая сумма, тут как раз знакомые верующие из Германии передали Катьке красивую коляску. Я ее продала, одолжила, сколько могла, у друзей, наняла машину и отправилась в Минск за товаром. Дело сразу пошло неплохо, к тому же кое-какие вещи я оставляла своим детям: у Катюши до тех пор было всего две пары ползунков.
Раньше каждую неделю в Минск ездила, Катьку с собой брала: постелили ей аккуратно на заднем сиденье, рядом я в коляске cижу. Проснется — покормила, перепеленала, поулыбались друг другу… Я ведь ее на руки только первые месяцы брала, потом это стало не по силам.
Со временем Ирина развернулась: открыла торговые точки не только в Октябрьском, но и в близлежащих деревнях. Ее умение общаться и хороший вкус привлекли постоянных клиентов. Даже приезжающие в Октябрьский россияне каждый раз звонят Ирине, чтобы недорого приодеться. Директор базы явно выделяет ее среди других оптовых покупателей, приглашает на чай.
В собственной квартире Ирина сделала ремонт по европейским стандартам. На зависть всем, кто когда-то усомнился в ее способности кормить ребенка.
«Хочешь помочь ленивому – посади его на свою шею»
– Иногда приходят совсем бедные покупатели, считают каждый рубль, – говорит Ирина. – Но начинаешь узнавать о них через знакомых – оказывается, любят выпить. Я таким стараюсь не делать поблажек. Вот он сидит перед тобой, с руками и ногами. Что, заработать не может?
Если люди нуждаются по другим причинам – например, мама умерла, а тетя забрала в свою семью ее детей – обязательно помогу. Что-то отдам бесплатно, что-то со скидкой.
И в дом престарелых однажды 600 кг вещей отвезла, во второй раз подарки бабушкам сделала. Разговорилась однажды с женщиной из собеса, и осенило: у меня же для бабушек и юбки, и теплые носки, и сумки есть, и шторки красивые…
Бабушки были счастливы: «Ой, я так давно о сумке мечтала!» Но Ирина после визитов к ним сделала вывод: если есть возможность и желание помогать, предложи свою поддержку конкретному человеку. Иначе помощь может не дойти до тех, кому она по-настоящему нужна.
«Я знаю, что Бог меня любит»
– Когда мне было очень тяжело, попала в протестантскую церковь, – говорит Ирина. – Мне там понравилось: все такие доброжелательные, поддерживают друг друга. Потом удивило, что молодые девчонки так мрачно одеваются и выглядят неухоженными.
Я человек прямой, говорю одной из девушек: ты ходишь в церковь, твоей душе здесь хорошо, ты должна одеваться модно, улыбаться.
– У меня нет вкуса, – отвечает девушка, – Не умею выбирать одежду.
Ирина пригласила ее к себе, помогла стильно одеться. Девушка говорит, в жизни не слышала столько комплиментов. Но ее мама запретила дочери ходить в обновках, а пастор сказал, что Ирина делает неправильно.
– А еще я услышала, что общаться по интернету грешно, – говорит Ирина. – Я свободный человек, церковь не тюрьма, а в Библии нет запрета на общение. На том и расстались. Но, если честно, в душе всегда верила в Бога, и знаю, что он меня любит.
Представь, первый раз еду за товаром, и думаю: как только что-то заработаю, куплю простенький мобильник, без него мне никак. Второй раз еду, тоже о телефоне мечтаю. Даже модель выбрала, раскладушку Самсунг.
Закупила товар, разбираю вещи – бац, выпадает из них раскладушка Самсунг! Я пищала от радости на всю базу: «Господи, спасибо, что ты меня любишь!»
Потом много еще всяких вещей находила – именно тех, которые были нужны в тот момент.
“Учу Катюшу терпеть«
Катюша растет красавицей, с густыми косами ниже пояса. Она на редкость самостоятельный ребенок: недавно на уроках домоводства выяснилось, что единственная из одноклассниц умеет варить каши и макароны.
– Она и тахту моим знакомым моментально собрала, – смеется Ирина. – Пока взрослые размышляли, как совместить детали, ребенок подошел, посмотрел и показал, как надо.
Ирина говорит, у Кати свой, а не мамин, характер. Она очень чувствительная и ранимая, ее легко расстроить.
– Я сама в детстве недополучила ласки и внимания, поэтому старалась сполна дать это дочери. А сейчас говорю ей, что надо быть сильнее, учиться терпеть и делать вид, что все в порядке.
Несколько лет назад Ирина по недосмотру хорошего человека порвала связки на ноге: тот, толкая Ирину коляску, не обратил внимания на тяжелые двери с пружинными доводчиками. Дверь ударила по ноге, Ирина от боли откинулась назад и изменилась в лице, но не проронила ни звука.
Сослалась на усталость, заперлась в комнате, только потом позволила себе выплакаться. Хороший человек так и не понял, что стал причиной огромных страданий.
«Чаще улыбайся, и во всем ищи радость»
В Крыму Ирина познакомилась с парнем, парализованным после перелома шейного отдела позвоночника. Юноша прыгнул в море со скалы, следуя прихоти своей невесты. Девушка его сразу бросила, а мама тщетно пыталась вытянуть из депрессии: парень ничего не хотел и отказывался выходить на улицу. Только просил мать побыстрее прекратить его страдания.
– Я стала его навещать и говорить о том, что на самом деле ему повезло. Он ведь остался жив, и с ним рядом мама, для которой он самый дорогой человек на свете. Очень хорошо, что невеста проявила свой характер. Иначе они бы поженились, родили детей, а потом ее малодушие сыграло бы какую-нибудь роковую роль…
К Ириному отъезду парень уже умел улыбаться и пытался самостоятельно сидеть: прежде мама привязывала его к коляске. А если человек хочет жить, он обязательно сделает хоть несколько шагов к выздоровлению.
– Некоторые мои знакомые мечтали родить ребенка, но родственники и врачи им запрещали: мол, если ты инвалид, тебе это не надо, – рассуждает Ирина. – Мне кажется, многие инвалиды не могут за себя постоять. Возможно, они так воспитаны, или что-то ломается в их характере из-за физического увечья. Я всегда пытаюсь доказать, что я личность.
В любой обстановке, из любой ситуации можно найти выход и найдутся те, кто будет рад тебе помочь. Поддержи того, кто рядом, подбодри, стань кому-то другом — и этот человек с радостью поможет тебе преодолеть несколько ступенек. А еще – чаще улыбайся, и во всем ищи радость.
Автор: Ирина ДЕРГАЧ