Какая вакцина от ковида доступна белорусам? Кто должен прививаться в первую очередь? Сколько будет стоить укол для граждан? И когда планировать свой отпуск? Об этом и не только в программе «Марков. Ничего личного». Самый молодой доктор наук и ректор медицинского вуза, инфекционист Игорь Стома рассказал всю правду о прививках и ответил на вопрос, прививался ли он сам.
— Игорь Олегович, относительно вас есть такое выражение «самый молодой ректор» и «самый молодой доктор наук». Эта приставка «самый молодой», она раздражает или мотивирует?
— Это абсолютно нейтральна приставка. Я предпочитаю оценивать людей по их профессиональным и личным качествам, а не по их возрасту. Поколение – это не то, что поперёк, это то, что вдоль. Можно найти единомышленников и намного старше, и намного младше себя.
— Стома – это медицинский термин. Получается, что профессия была предопределена?
— Стома – это белорусская фамилия. Если поискать корни в Гродненской области в Новогрудском районе, то можно найти огромное количество или дальних родственников, или однофамильцев.
— Скептик скажет: наверное, там жили знахари.
— Может быть, но хорошо, когда в медицине есть династия, но и когда её нет, человек может быть её основателем. С одной стороны, это невероятно большая ответственность, но и возможности изначального роста. Вы знаете, молодость, определённые характеристики поведения, если они привлекают людей и это идёт на пользу делу, то я буду только рад.
— Я знаю, что у вас есть династия.
— Если посмотреть, то у меня в семье пять поколений врачей. Наверное, в определённом моменте моё будущее было уже предопределено. Один из моих предков в своё время учился в Киевской медицинской академии вместе с Булгаковым. И эти моменты часто любят вспоминать и обсуждать в моей семье.
— В России недавно был снят фильм «Чума». В нём авторы, там и Канделаки, и Шнуров, немного поиздевались над пандемией, карантином и отношениями в обществе. Насколько серьёзно нужно относиться к пандемии? Фильм «Чума» или фильм «Эпидемия» в этом случае более показателен?
— Паника и панические настроения всегда вредны. К примеру, в медицине, когда врач вместо того, чтобы оказывать помощь, начинает паниковать – это плохо. И в обществе точно так же. Да, есть эмоциональный компонент, многое поменялось в нашей жизни, но нам не стремиться к крайностям, у нас свой путь, свой подход, у нас достаточно сил. Мне кажется, что мы стали достаточно умнее после этапа первой волны: мы знаем больше об инфекции, мы знаем больше о тех этапах, которые нужны в лечении. Мы часто повторяем: если первая волна СOVID-19 была временем клиницистов, мы пытались узнать, как лечить эту инфекцию, то вторая волна – это время организаторов. Мы уже знаем, как лечить её в большинстве случаев, но нужно организовать это лечение.
— Игорь Олегович, вакцинопрофилактика у взрослых – это ваша профильная тема. Можно много спорить, вакцинация – это хорошо или плохо. Но для меня маркер всегда один. Лично вы прививались?
— Я прививался. Более того, я каждый год прививаюсь от сезонного гриппа. И как только появилась доступная вакцина против COVID-19 в Республике Беларусь для медицинских работников, я был одним из первых, кто привился.
— Какой вакциной вы прививались?
— Я прививался российской вакциной «Спутник V». Первая доза была более десяти дней тому назад, и мне ещё предстоит получить вторую дозу этой вакцины.
— Насколько я знаю, эта вакцина разработана с участием Минобороны России. И как я понимаю, третья фаза испытания ещё идёт, она не закончилась. При этом в прессе уже появляются определённые результаты: в Telegram-чатах шутят, что как раз сейчас на нас с вами третью фазу испытывают. Насколько это шутка? Или это близко к действительности? Не рано ли мы пустили эту вакцины в ход?
— Вы знаете, все из зарегистрированных в мире вакцин не завершили третью фазу клинических испытаний. Когда мы говорим о вакцине «Спутник V», то буквально несколько дней назад в журнале Lancet были опубликованы промежуточные результаты третьей фазы клинических испытаний. Журнал абсолютно авторитетный, журнал, который отвечает за все публикации, которые в него попадают.
— Это английский журнал?
— Да, это британский журнал. Более того, по предварительным данным третьей фазы клинических испытаний, эффективность данной вакцины — свыше 91%.
— Они давали данные только по этой вакцине или по другим тоже?
— Публикаций на сегодняшний день по вакцинам огромное количество. Практически все страны мира так или иначе задействованы в вопросах разработки вакцины. Однако до третьей фазы клинических испытаний дошло не так много, а уже те, которые перешли в так называемую условную регистрацию и допущены к применению у здоровых людей – это единичные вакцины.
— Для некоторых граждан, всё что мы показываем по ОНТ – это не пример. Но для них, допустим, есть собственные авторитеты, типа Максима Каца, который тоже привился российской вакциной «Спутник V». Кого из известных людей вы знаете, которые этой вакциной прививались?
— Я не совсем слежу за бомондом, это не моя задача. Но любой образованный, грамотный человек понимает, что риск от инфекции COVID-19 на сегодняшний день превышает потенциальные риски от зарегистрированных вакцин.
— Какие сегодня в мире доступные вакцины? Что нам известно об их эффективности? Почему говорят, что Pfiser – это живая вакцина, а «Спутник V» – мёртвая?
— Из условно зарегистрированных вакцин действительно больше всего обсуждают совместную вакцину компании Pfiser и BioNTech. Это вакцина на основе генетического материала. Это достаточно новый тип вакцин, которые не применялись массово раньше у здоровой популяции. Очень важными направлениями являются векторные вакцины. Это те направления, которые избрала Россия институт Гамалеи и Великобритания. То есть та вакцина, которая разрабатывается и испытывается компанией AstraZeneca – оксфордский вариант вакцины – это также вакцина на основе носителя вектора аденовируса, безопасного вектора, который принесёт в клетки человека генетический материал, который спровоцирует иммунный ответ к белку коронавируса. Есть много других разных вариантов: есть пептидные вакцины, в частности один из вариантов Российской вакцины – это вакцина на основе белков. Надо отметить, что чем больше будет разнообразных типов вакцин против COVID-19 доступно и в нашей стране, и в мире, тем лучше будет для населения. Очень важно, чтобы эти вакцины были зарегистрированы, и мы имели достаточные данные об их безопасности.
— Живая вакцина получается на основе ослабленного вируса, я правильно понимаю?
— Дело в том, что ослабленный вирус в так называемой аттенуированной вакцине исторически использовался, но на сегодняшний день ни одна из зарегистрированных вакцин против COVID-19 не относится к типу ослабленных вакцин.
— Тогда почему живая и мёртвая?
— Я не знаю, почему такое сравнение: там присутствует генетический материал, там присутствует вектор аденовируса, но это дефектный вектор, который переносит в себе материал от коронавируса.
— Нам пока доступна российская вакцина. Какие её особенности? Побочные эффекты?
— Во многих странах мира до сегодняшнего дня недоступна ни одна вакцина от COVID-19. И то, что ещё в декабре приехала первая партия вакцины «Спутник V» в Республику Беларусь – это большой успех. На сегодняшний день мало кто из стран может похвастаться собственными разработками, дошедшими до условной регистрации. Что касается «Спутник V» – вакцина инновационная, двухдозовая. Интересно то, что два компонента, которые в неё входят, направлены на создание более долгосрочного иммунного ответа. В клинической вакцинологии специально введён термин «нежелательные явления». Почему? Потому что не всё, что происходит после вакцинации, происходит вследствие вакцинации. И каждый раз эту причинно-следственную связь нужно доказать, есть некоторые естественные причины. Поэтому, что касается вакцины «Спутник V», то профиль безопасности у неё относительно неплохой, да, там присутствуют лёгкие и в ряде случаев средней тяжести нежелательные явления, но на сегодняшний день по результатам, опубликованным промежуточной третьей фазы, нет причинно-следственной связи смертей и вакцины «Спутник V».
— Наверное, все видели кадры с жуткими последствиями одной из зарубежных вакцин: сообщения о десятках смертей, параличе лица. Я уверен, что, если бы от «Спутник V» это было, в силу информационной войны, которая сейчас ведётся в отношении России и Беларуси, мы бы моментально узнали об этом от западной прессы. Получается, что эта причинно-следственная связь отсутствует? Она вообще не доказана?
— Непосредственно от вакцины никто не умер.
— В чём проявляются последствия вакцины?
— Как и на любой иммунобиологический препарат на него могут возникать как локальные, так и системные нежелательные явления. Наиболее частыми являются болезненность в месте инъекции, это можно пережить, в этом ничего нет, и у ряда людей отмечается лихорадка в течение одного или двух дней. Как правило, повышается температура до 38, чаще всего это происходит один вечер.
— Насколько я понимаю, это очень индивидуально?
— Да. Вакцинацию важно выполнять под контролем работников здравоохранения. Это не та процедура, которая может выполняться где-то на улицах. Неподготовленными людьми. Важен осмотр до вакцинации и после вакцинации должно быть наблюдение за каждым конкретным пациентом.
— То есть так, как в других странах, например, пришёл в торговый центр за кофе и привился, то Спутник V» так прививать не будут. В России, по-моему, есть такая практика – выездные пункты?
— Если в стране не самое большое количество населения и достаточно высокий показатель соотношения медицинских работников на душу населения, то, наверное, это не несёт большой обоснованности. Мы можем справиться, используя уже имеющиеся системы у нас: имеющиеся поликлиники, имеющиеся медработники.
— То есть, если бы к вам как к эксперту обратились: надо ли это делать, вы бы обозначили вот такой подход?
— Есть факторы риска. Есть пример американцев, которые для того, чтобы привить огромное количество населения в ограниченный срок используют передвижные мобильные пункты: люди на автомобилях подъезжают, высовывают руку, вакцинируются, уезжают дальше, они используют армию для вакцинации. Но надо понимать, какой объём населения нужно привить. В Беларуси всё-таки ситуация более реальная с учётом тех мощностей, которые мы имеем. Риски есть на больших числах вакцинации – на десятках, сотнях тысяч могут проявляться и более тяжёлые нежелательные явления. Очень важно, ели что-то такое возникло, чтобы это было под контролем медицинских работников. Во многих странах мира до сегодняшнего дня недоступна ни одна вакцина от COVID-19. И то, что ещё в декабре приехала первая партия вакцины «Спутник V» в Республику Беларусь – это большой успех. На сегодняшний день мало к то из стран может похвастаться собственными разработками, дошедшими до условной регистрации.
— Это вполне обосновано даже с точки зрения разума и логики. ВОЗ пока одобрила Pfisеr. Это политическое или медицинское решение?
— Знаете, и вакцина Pfisеr, и BioNTech, «Спутник V» и другие имеющиеся вакцины не завершили третью фазу клинических испытаний. Когда мы говорим, рано или поздно допустили к использованию у населения, этот вопрос вечен, и он относителен, потому что для тех, кто не дождался этой вакцины и погиб от COVID-19 – это поздно, а для тех, кто сомневается в её безопасности – это рано. Весь мир пришёл к тому, что мы не можем применять стандартные по длительности схемы проверки на безопасность. Все торопятся, потому что за каждым днём без вакцины стоят реальные человеческие жизни. Конечно, здесь есть политика. Любая страна борется за сохранение здоровья своих граждан.
— И конкуренция, наверное.
— Безусловно. Можно ожидать, что будут страны, которые будут получать вакцину от COVID-19 в последнюю очередь.
— Сейчас много разговоров о мутировании вируса, появлении новых штаммов – британский штамм. Наверняка, за ним будет новый шлейф. Будут ли вакцины, которыми мы будем прививаться, тот же «Спутник V», работать против новых штаммов?
— Буквально на прошлой неделе состоялся круглый стол, где мне пришлось участвовать, и там были специалисты, представители Оксфорда, британцы. Одна из причин, по которой в Британии достаточно рано выявили этот новый штамм, новый вариант вируса SARS-CoV-2, это то, что практически больше половины всех выделенных вирусов они секвенируют, то есть определяют их полную генетическую последовательность. Большинство стран мира не могут себе позволить столь объёмные, столь дорогие меры изучения всех выделенных вирусов. Насколько эти вирусы опасны? Британский штамм по тем данным, которые опубликованы, более заразен, он имеет большее сродство к рецепторам. Насколько он более тяжёлый в плане перенесенной инфекции – вопрос пока открытый.
— Почему о нём говорят, что смертность от него выше?
— На это есть целый ряд других причин, почему от данного варианта вируса смертность может быть выше. Мы пока не делаем однозначных заявлений в этой ситуации. А что касается эффекта вакцин клинического – те данные, которые мы имеем по всему миру на сегодняшний день, говорят о том, что и в отношении нового британского варианта, и в отношении так называемого бразильского варианта, и южноафриканского варианта вируса имеющиеся вакцины покажут свою эффективность
— Кто должен прививаться в первую очередь?
— Практически во всех странах мира, в которых стала доступна вакцинация, определены группы приоритета. И группы приоритета по риску заболевания – это, естественно, медицинские работники, это работники сферы образования. Именно эти группы населения начали первыми прививаться и в Республике Беларусь. А дальше возникает вопрос, кто больше всего рискует при заболевании COVID-19. Очень важный вопрос. Конечно, это люди с сопутствующими заболеваниями, это люди старше 60 лет. И дальше возникает вопрос, а можем ли мы на сегодняшний день прививать их вакциной «Спутник V». Хочется обозначить, что уже сейчас ведётся работа, инициированная со стороны белорусов, чтобы внести изменения в инструкцию по вакцине «Спутник V», чтобы можно было использовать её у лиц старше 60 лет».
— Это абсолютно безопасно?
— Слово «абсолютно» в медицине неприменимо.
— Кому категорически нельзя прививаться?
— Когда мы в целом говорим о вакцинации, то, естественно, противопоказана она тем, у кого были тяжёлые, подчеркну, аллергические реакции на данную вакцину или компонент данной вакцины. Как правило, до вакцинирования именно в отношении «Спутник V» определить это невозможно. Но я бы советовал в практических условиях нашим врачам очень осторожно относиться к людям с поливалентными аллергиями. Если со стороны данного человека есть положительная настроенность к вакцинации, то, естественно, ее нужно выполнять. Но под строгим контролем и наблюдением. Все эти моменты медицинского осмотра и наблюдения должны соблюдаться в полной мере.
— То есть если человек, например, съездил в 10-ю больницу, взял у себя спектр анализов на аллергии, ему написали из 20 пунктов 19, что он восприимчив, то ему лучше не вакцинироваться?
— Мы не говорим о том, что ему нельзя абсолютно вакцинироваться. В этой ситуации вакцинация всё равно остаётся показанной, но в таких случаях контроль должен быть более строгий, более серьёзный. И само собой для постсоветской школы иммунологии и вакцинологии очень характерны высокие цифры отводов от прививок. Когда начинаешь серьёзно изучать те ситуации, когда человеку сказали, что вам нельзя делать прививки, то в более чем в половине случаев, ему можно делать прививки, просто внимание со стороны врачей должно быть более высокое.
— Дети?
— На сегодняшний день для людей младше 18 лет вакцина по инструкции не лицензирована, также она не лицензирована по применению у беременных. И это закономерные моменты. Любой новый иммунобиологический препарат, который поступает под регистрацию, он не исследован в большинстве случаев в данных категориях населения.
— Причина в том, что нет соответствующих исследований, а не в том, что могут быть последствия?
— Данных о том, что могут быть последствия, нет. Но нет никаких данных, потому что, согласно этическим комитетам, начинать исследование препарата у детей или беременных – согласитесь, это достаточно сложная этическая коллизия.
— Игорь Олегович, правда, что в Беларуси не так много желающих сделать прививку? Я на ОНТ опрашивал: кто бы хотел привиться – примерно 50 человек из 400. Это те, кто готовы привиться, если будет такая возможность. Это много или мало в этих условиях?
— Мы не сильно отличаемся от стандартной европейской страны. Настороженность и некоторый негативизм в отношении вакцинации, он в определённых долях присутствует практически в любом современном обществе. Более того, не так давно была прекрасная публикация из Оксфорда, которая показала корреляцию между некоторыми моментами в политике и уровнем недоверия к вакцинации. В тех европейских странах, где получили больше процентов голосов популистские партии на выборах в парламент, там высшая степень отказа от вакцинации. То есть уровень популизма в политике коррелирует с уровнем отказа от вакцинации.
— Есть ли смысл информационно менять эту ситуацию?
— Однозначно. Карательные меры в отношении принуждения к вакцинации, они, к сожалению, мало эффективны. Когда мы ограничиваем, пытаемся дискриминировать кого-то – это вызывает отчуждение, отторжение. Информационно есть да важных момента, на Западе это называют «Правилом двух E» – это сопереживание конкретному человеку, объяснение, попытка довести до личности, почему это надо, и пример, когда конкретный человек своим примером говорит, да, я эксперт, и да, я привился. Это должно сработать для определённой доли населения.
— Я ещё не пригласил вас на программу, но уже хотел, чтобы вы были привиты. Для меня это действительно пример. Уверен, что для многих это станет определяющим фактором. Я переболел в декабре три недели, думаю, что это средняя форма. Нужно ли мне прививаться?
— По инструкции в течение месяца после острой инфекции нежелательно. Возникает вопрос: дальше можно, но нужно ли? Как правило, мы считаем, что в течении трёх месяцев после перенесения COVID-19 определённый защитный титр антител сохраняется. Но вреда от вакцинации в этой ситуации не будет. И мы видим, что, к сожалению, есть повторные случаи инфекции COVID-19. Уже через месяц после перенесения инфекции привиться можно, но однозначно нужно прививаться уже через три месяца.
— Игорь Олегович, мы все знаем, что многие молодые люди боятся не столько за себя, сколько стать причиной болезни, смерти пожилых людей, близких родственников, родителей. Работает ли вакцина для таких сознательных людей, которые хотят привиться только для того, чтобы предотвратить возможность передать вирус кому-то другому?
— Однозначно, да. Это одна из важных защитных мер, чтобы предотвратить своих близких от тяжёлой инфекции. Но мы не должны забывать и о других мерах защиты: социальном дистанцировании, масочном режиме, обработке рук, проветривании. Но вакцинация молодых здоровых людей – это важная мера защиты окружающих, в том числе и пожилых.
-То есть для того, чтобы выработать коллективный иммунитет?
— Иногда это называют коконной вакцинацией, когда вокруг людей из группы риска создают защитный кокон и все вокруг него невосприимчивы к инфекции и, таким образом, он защищён.
— Можно ли заразиться от самой вакцины?
— Все лицензированные на сегодняшний день вакцины не содержат в себе живого вируса. Заразиться невозможно.
— Допустим, я контакт первого уровня, и я подозреваю, что я инфицирован, то есть нет признаков, но есть предположение, и я не хочу заболеть тяжело. В этом случае я должен привиться в качестве превентивной меры?
— Доказательных данных о том, что вакцинация у пациентов в инкубационном периоде будет иметь превентивный эффект, нету. Однако нет и данных о том, что она может повредить. То есть по меньшей мере вреда не ожидается, если будет выполнена вакцинация. Но надеяться на то, что она защитит вас, если вы уже в инкубационном периоде, я бы не советовал. Из тех данных, что мы имеем, – хуже не будет
— Те есть принцип «хуже не будет», он как раз для этого случая?
— Из тех данных, которые мы имеем, хуже не будет.
— На сколько хватит искусственных антител?
— Вопрос больше научный, потому что, как мы знаем, мы живём с этой инфекцией около года и практически сказать, что после вакцинации это год–полтора–два мы не можем ни у кого. Разработчики, производители вакцины «Спутник V» утверждают, что это в районе двух лет защитного эффекта. Ряд работ указывает на то, что этот срок может быть от шести месяцев до двух лет. В любом случае, мы ожидаем, что это не пожизненный иммунитет и, возможно, понадобится ревакцинация.
— После третьей фазы испытаний есть четвёртая, пятая, шестая? Как это применяется на практике?
— Есть четвёртая фаза клинических испытаний – пострегистрационная фаза или маркетинговая, когда препарат уже разрешён к применению в огромном количестве стран мира и оцениваются гораздо более редкие эффекты. И значительное количество лекарств, которыми мы уже пользуемся, они как раз и находятся в этой четвёртой фазе, то есть все данные о нежелательных явлениях тех лекарств, которые продаются в аптеках, собираются и учитываются, но об этом уже никто не говорит.
— Игорь Олегович, даже если «Спутник V» – это отличная вакцина, слышу неоднократно, что для хранения нужен чуть ли не горный хрусталь и температура абсолютного нуля – специальный холодильный шкаф? Насколько это соответствует действительности? Где миф, а где правда?
— Поддержание, хранение и транспортировка – это очень сложный и технологический процесс. Создание холодовой цепи – это отдельная профессия в логистике и в здравоохранении. Вакцины – это те препараты, которые требуют очень тщательного контроля температуры, в которой они находятся и транспортируются. Иначе мы рискуем потерять эффективность этих вакцин. Что касается конкретно вакцин против COVID-19, то условия у каждого типа разные: по «Спутник V» – температура минус 18, что требует достаточно сложной холодовой цепи соблюдения. А по некоторым вакцинам гораздо более сложные условия – вакцина Pfiser BioNTech хранится в районе минус 80 градусов. И когда зашла речь о распространении этой вакцины, использовании её во многих странах мира, то одним из первых вопросов был: как обеспечить транспортировку в те страны, в которых не было таких условий?
— Можно ли утверждать, что нам привозят вакцину с соблюдением всех этих требований? Вакцина, которую вводят в Беларуси, она соответствует всем критериям хранения?
— Холодовая цепь вакцины отлажена. Это было достаточно непросто, но и термоиндикаторы, и определённые показатели, которые используются, и организация, и закупка морозильного оборудования.
— Кто контролирует?
— Это основная роль Министерства здравоохранения.
— Наш корреспондент в Москве Светлана Карульская привилась одна из первых. Она работает в Москве, поэтому у неё была возможность. И она сейчас пишет «Записки уколотого» в соцсетях, я знаю, что многие ведут дневники из публичных лиц. С одной стороны, это не позволит скрыть серьёзные проблемы, возникающие у человека после вакцинирования. С другой стороны, насколько мы застрахованы, что непрофессионал начнёт комментировать или неправильно трактовать своё состояние?
— Мы живём в эру непрофессиональных комментариев, с этим надо смириться. Если раньше доступ в СМИ имели люди отобранные, то сейчас каждый обыватель может комментировать на любую тему. Это можно встретить в разной степени глупости. Что касается собственных ощущений, то граждане имеют право описывать свои ощущения после еды, после прививки, после отдыха, после любого рода деятельности в своих личных аккаунтах – это их право. А вот уже вопрос трактовки – здесь требуются профессионалы, потому что не всё то, что ими описано, можно трактовать, не имея специального образования.
— То есть если люди будут говорить о том, что они действительно знают, на земле будет удивительно тихо. Где можно привиться в Беларуси?
— На сегодняшний день идет вакцинация медицинских работников, работников сферы образования и работников, которые оказывают помощь людям в домах круглосуточного пребывания. И берёт на себя это, соответственно, амбулаторно-поликлиническая служба во всех регионах Республики Беларусь.
— Есть план, кто следующий? Этапность прорабатывалась?
— Что касается этапности, я бы хотел обозначить очень важный момент. Вакцинация в Республике Беларусь добровольная, абсолютно добровольная. Никто никого не принуждает. Это осознанное решение человека, поэтому следующие этапы, естественно, они будут расширяться, и ожидается, что вакцина будет доступна в целом всем слоям населения. А дальше – по востребованности.
— У нас даже после этой программы многие захотят привиться. Когда они могут это сделать?
— Сроки, которые обозначены Министерством здравоохранения – это весна этого года.
— То есть они, грубо говоря, приходят в поликлинику и если у них есть желание, они оплачивают и прививаются?
— Я хочу подчеркнуть, что вакцинация в Республике Беларусь вакциной против COVID-19 бесплатная для граждан Республики Беларусь.
— Планировалось, что в первом квартале этого года у нас на «Белмедпрепаратах» будут выпускать эту российскую вакцину. Я знаю, что вы лично вместе с директором института биофизики и клеточной инженерии Андреем Гончаровым ещё летом говорили о том, что белорусы тоже могут делать свою вакцину. Вы сейчас являетесь одним из участников межведомственной группы по разработке белорусской вакцины. Вакцина Made in Belarus – это уже реально?
— Хочется подчеркнуть, что на сегодняшний день вопрос разработки создания вакцины перешёл из разряда чисто научного в разряд государственной важности. И те страны мира, которые не обладают собственными разработками в этом отношении, они не всегда могут ожидать свободы выбора в плане вакцинации собственного населения. Потому что зачастую доступ к вакцине – это, к сожалению, ещё и рычаг. Рычаг влияния на определённые страны, определенные когорты населения. Что касается вакцины Made in Belarus, задача поставлена. И с точки зрения науки возможности для этого есть. То есть есть специалисты, которые в состоянии это сделать. Но я подчеркну, что, когда мы говорим о прототипе вакцины, мы говорим о небольшом количестве активного действующего иммуногенного вещества. Дальше стоит уже более дорогой вопрос. Вопрос, требующий огромных вливаний финансов. Это масштабирование, это производство этой вакцины. Поэтому, когда мы говорим о вопросах, способны ли мы создать небольшое количество прототипа иммуногенного, – это вполне реально. Дальше, будет ли у нас финансовая возможность на масштабирование – это уже второй вопрос.
— По прогнозам, 90% развивающихся стран до 2023 года не получат доступ даже к тем вакцинам, которые уже известны и производятся. Тот же «Спутник V» до последнего не мог начать процесс регистрации ни в Европе, ни в США. Я понимаю, что это и конкуренция, и политический вопрос. Есть ли вообще международное будущее у нашей вакцины, даже если мы произведём её? Или это во многом зависит от факторов политических и конкурентных?
— Будущее, безусловно, есть. И в том числе по той простой причине, что и в этом году, и в следующем ожидается нехватка вакцин против COVID-19 в целом в мире. И возможности масштабирования, возможности производства в большинстве стран ограничены. Мы видим, сколько заявок подают страны на закупку вакцины против COVID-19. И мы видим, насколько с трудом они, эти заявки, на сегодняшний день удовлетворяются. Поэтому любая вакцина против COVID-19, безопасная, сертифицированная официальным путём будет иметь свое место в мире и будет востребована в ближайшие годы.
-Я знаю, что Канада не собирается производить свою вакцину, хотя у них, наверняка, есть и возможности, и условия для этого. Или я ошибаюсь?
— В Канаде в одно время была не очень хорошая тенденция по закрытию финансирования на научные проекты, научные лаборатории. И целый ряд канадских учёных по ряду причин перебрались в США, они там сейчас успешно работают. Обсуждается такая тема, что страна, которая не в состоянии разрабатывать вакцины, исследовать их, она находится в позиции просителя, по сути, ожидает, когда ей позволят купить ту или иную вакцину у стран, которые обладают этой прерогативой.
— Устраивают скандалы, почему эта партия, которая должна была прийти во Францию, она перехвачена Англией. Мы же сейчас становимся свидетелями подобных скандалов. Я так понимаю, что у COVID-19 на нас очень большие планы, и если первый, второй раз, может быть, пронесло, то третий, может, зацепить. Во многом это обусловлено и лишним весом, и нездоровым образом жизни, и сопутствующими хроническими заболеваниями. Здесь уже получается так: либо вакцина, либо иммунитет. Что существеннее?
— Это не первая серьёзная пандемия, которая повлияла на жизнь человечества, были ещё более масштабные. Сто лет назад в 1918 году испанский грипп, который по своим масштабам заболеваемости, и по числам смертей намного превосходит COVID-19. Более того, опыт испанского гриппа показывает, что он продолжался два года. Сейчас H1N1 имеется в составе современных прививок против гриппа. Это очень важно понимать. Поэтому и в отношении COVID-19 мы должны ожидать, что какое-то время эта инфекция будет пандемической, захватывать всё больше слои общества, большее количество людей, формировать эти кирпичики: сначала это были пожилые, несколько позже, люди среднего возраста, сейчас мы видим молодых людей, заболевших COVID-19. А потом, вероятнее всего, она перейдёт в разряд сезонных инфекций. Скорее всего, она останется с нами, но уже будет менее опасной. Естественно, защитные силы организма надо поддерживать, естественно, здоровый образ жизни и, по крайней мере, отсутствия факторов риска тяжёлого течения – избыточная масса тела, хронические заболевания. Это поможет противостоять, но не гарантирует вам, если вы спортсмен и в прекрасной физической форме, что вы не заболеете COVID-19.
— Этим летом мы сможем выехать за границу, чтобы отдохнуть?
— Это неблагодарные прогнозы. Я бы не рекомендовал планировать глобальные путешествия этим летом.
— На следующей неделе вы, как и я принимаете участие в качестве делегата на Всебелорусском народном собрании. Наши беглые будут пытаться всех нас и ещё 3 тыс. людей записать в каратели Беларуси. Как получилось, что светлое добро стало злее зла? Может быть, есть медицинское объяснение?
— Мне сложно комментировать вопросы психологии. Принцип моей жизни «Делай, что должен, и будь, что будет!». Каждый человек должен делать своё маленькое, но важное дело, но каждый день. Мне сложно оценивать мир вокруг меня глобальными категориями. Наверное, не в моей компетенции делать сегодня глобальные выводы о глобальных стратегиях.
— А вирус смог повлиять на это?
— Есть постковидные изменения. Более того, психиатры сейчас описывают постковидные депрессии, определённые психические нарушения. Здесь два компонента: с одной стороны – это вирус, с другой – стиль жизни. Закрытые границы, отсутствие путешествий, отсутствие нормального общения, дистанцирование, работа на удалёнке – многие не были к этому готовы психологически, они никогда не сталкивались с этим, многие не справились с тем, что стиль жизни стал другим. Мне вспоминается фраза Булата Окуджавы «Когда я кажусь себе гениальным, я иду мыть посуду». Я бы хотел посоветовать многим из наших товарищей и коллегам, когда они хотят поменять мир, именно сегодня и сейчас, попробуйте решить какие-то конкретные задачи в сфере вашей экспертизы.
— Пусть идут жарят котлеты.
— Кто на что способен.
Источник https://ont.by