Эта статья представляет собой попытку анализа, или, если хотите, просто описания, восприятия инвалидности в трёх кардинально противоположных культурах — индийской, британской и российской.
Я — тот самый человек, которого в официальных инструкциях именуют «сопровождающий». Мой муж — инвалид-колясочник. Мы ездим на работу в московском метро, пользуемся пригородным транспортом, забираемся по лестницам неприспособленной для инвалидов окружающей московской среды и не теряем решимости показать своим примером, что инвалидность — это не ужас, а просто иное состояние человека, в котором он также имеет право на уважение, как и любой другой.
А еще мы сумасшедшие путешественники, которые считают, что лучше увидеть другие страны, чем просиживать драгоценное время жизни на бальнеологических курортах или в медицинских центрах. Тем более, что, поверьте, путешествовать по миру иногда намного дешевле.
В качестве напоминания:
24 сентября 2008 года в штаб-квартире ООН в рамках «договорного мероприятия» 63-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, приуроченного к 60-летию принятия Всеобщей декларации прав человека, министр иностранных дел Сергей Лавров от имени Российской Федерации подписал Конвенцию о правах инвалидов.
Уругвай и Уганда подписали ту же Конвенцию в 2007 году. И, кстати, в этих странах этот документ прошел ещё и ратификацию, то есть обрел юридическую силу. Может быть здесь сыграл роль девиз небольшого государства Уругвай — Libertad o Muerte(Свобода или Смерть!) или то, что Уганда долгое время была колонией Великобритании…
В Российской Федерации этот документ ратификацию не прошел.
Как видите, понимание человеческого достоинства, как неотъемлемой части не только европейской культуры, проникает в самые отдаленные уголки нашей планеты. При этом не иметь юридически подтвержденного права на доступные автобусы и магазины становится все обиднее. А посему мы с супругом решили рвануть в Индию и посмотреть, как там обстоят дела с отношением к инвалидам.
Гоа — самый туристический штат страны, в котором можно провести целый месяц за сравнительно небольшую сумму и при этом увидеть массу интересных мест. Мы ничего не бронировали заранее, а прибыв в деревушку Кандолим, за час нашли очень приличный номер, на первом этаже, с кондиционером, с пологим заездом и собственным ключом от всех входных дверей дома. Нанять на день машину стоит приблизительно 500 рублей, при умении настойчиво торговаться. От дома до моря было приблизительно пять минут ходьбы. Прекрасные, хотя и немного замусоренные пляжи Гоа, не предназначены для езды на инвалидных колясках, поэтому приходилось денежно договариваться с ребятами из пляжного бара, чтобы супруга довозили до воды. Купаться они нам тоже помогали, а поскольку на пляже в основном были русские и англичане, то помощников у нас было предостаточно. Мы объехали несколько городов, и даже съездили на день в соседний штат Карнатака, посмотреть самое священное место южной Индии с его невероятными праздничными колесницами, дымящимися сандалом храмами, грязными кафешками, в которых вы редко найдете мясные блюда. Описание это здесь для того, чтобы соблазнить любителей моря и солнца, и уверить их в том, что в Гоа и на инвалидном кресле можно отдыхать не хуже, чем окружающие ногастые. Но об этом как-нибудь в другой раз.
За всю поездку (мы пробыли в Гоа 25 дней) мы увидели всего пару человек на креслах, это были англичане.
Есть ли в Гоа пандусы, подъемники и лифты? Очень в немногих местах. Пожалуй, в самых посещаемых храмах, и всё. Спасает то, что архитектура в основном низенькая, одноэтажная, лестниц мало. Дороги, на удивление, хорошие, хотя такое понятие как «тротуар» гоанцам мало знакомо.
В Индии особое понимание инвалидности. Люди там верят в предназначение и карму, поэтому если уж ты инвалид, то карма у тебя бракованная, а, значит, и связываться с тобой не стоит. Но деньги — великая ценность для индийцев, и никто не лицемерит по этому поводу. Так что, если вам нужна помощь — платите, тогда и в машину вам помогут забраться, и в лодку вместе с креслом затащат, а, при желании, на слона. Гоа — штат зарабатывающий исключительно туризмом, поэтому странно ждать иного отношения к белокожим, хорошо одетым, готовым тратить свои деньги, приезжим, пусть даже и на инвалидном кресле.
Вернувшись в свои законные минус 20 градусов (дело было в январе), мы ощутили какую-то досаду: диковинная страна Индия на европейские стандарты никак не тянет, да и не замахивается, поэтому своих инвалидов просто не замечает, а с приезжих старается всюду денежку содрать, да побольше. Россия, не в пример Индии, старается по-европейски жить, цивилизованно, но всё почему-то инвалидов своих с их нуждами никак учесть не может: то тротуары не по стандартам сделает, то пандусы не установит, то двери в магазине узкие поставит. Так как же быть с человеческим достоинством?
Следующий наш маршрут лежал в противоположную сторону света. Та страна, независимость от которой Индия отмечает как государственный праздник, и чьи стандарты так и не прижились на земле индийской, встречала нас совсем иначе.
Англия, с её высочайшими стандартами и безграничным уважением к человеческому достоинству, поразила наше неискушенное комфортом Российское воображение. Можно, конечно, придраться к тому, что не на каждой станции метро есть лифт, а в автобусе есть всего одно место для инвалидного кресла, но, думаю, понимающий читатель согласится, что лучше подождать пятнадцать минут на остановке в полной уверенности, что на следующем автобусе он точно уедет, чем не иметь этого автобуса в принципе. Между прочим, Лондонское метро — самое старое метро в мире, а сам город испещрен системой подземных строений и коммуникаций, и даже в таких условиях, на многих станциях нашли возможность врезать лифты и сделать широкие турникеты. Абсолютно весь наземный транспорт доступен для инвалидных кресел. Мы не нашли ни одного магазина, в который не смогли бы войти. Любое кафе или ресторан имеет пандус, построенный по стандарту (то есть не под 45 градусов, наполовину упираясь в стену, а по ширине подходя разве что для продуктовых тележек), и, простите за подробности, туалет для инвалидов, опять же соответствующих размеров. Про наиболее посещаемые туристами места, такие как галереи, музеи, колесо обозрения, речные трамвайчики, парки, театры и клубы, говорить не приходится — не надо краснеть и бегать упрашивать кого-нибудь «ну, пожалуйста» помочь — все сделано безупречно.
В России, и в частности в Москве, мы сталкиваемся на каждом шагу с ситуацией, когда приходится просить проходящих мимо людей помочь подняться по лестнице, забраться на слишком высокий бордюр, открыть почему-то забитую гвоздями половинку двери, попутно объясняя, что просим не «копеечку», а простой физической помощи. Мы с мужем пользуемся общественным транспортом, просто потому, что этот способ передвижения должен быть доступен любому человеку. А езда в метро для нас стала своеобразным спортом. Недавно, человек, который помогал нам на эскалаторе, назвал нас экстремалами. Я согласилась.
Не так давно мы решили проехаться на низкопольном троллейбусе, ждали почти полтора часа. Мы поняли — у него очень длинный маршрут — дождались, проехали, понравилось. В следующий раз поехали снова на метро.
В целом, можно сказать, что в отношении инвалидов Россия находится где-то между Индией и (ну, нет, не Англией, конечно) Белоруссией. В городе Витебске, например, давно ходят низкопольные троллейбусы, просто потому что это удобно обычным людям с продуктовыми тележками и детскими колясками. Так и в России, инвалиды пользуются пока нестандартными крутыми пандусами, редким низкопольным транспортом, который не может подъехать к высокому бордюру, обходятся в кафе, театрах и даже университетах без туалета, потому что его просто забыли предусмотреть. Это у нас от Белоруссии. Что касается российского восприятия инвалидности, то оно похоже на индийское в одном: инвалидность — это судьба, и изменить её не в наших силах. Резервации типа Сак или Евпатории, дистантное обучение вместо живого общения, тыкание пальцем на улице, брезгливое отношение работодателей — реальность, которую готовы менять не все. Менять, просто выходя на улицы и показывая обычным людям, что собственно инвалидам нужно, объясняя, почему именно это нужно, и давая понять, что инвалидов не один на район, а иногда несколько человек в подъезде.
Удивительно, но в России почему-то бояться признать тот факт, что инвалидность — явление неискоренимое. Невидящие, неслышащие, неходящие люди были, есть и будут. Многие бояться инвалидности больше чем смерти, говорят «ужас». Только ведь ужас внушает не само состояние, а бесправность и униженность человека в нем оказавшегося, тотальное непринятие его нужд. И ужас от этого наше российское общество будет испытывать до тех пор, пока эти люди застревают в канавах, падают с крутых лестниц, не могут добраться до ближайшей школы.
Вывод каждый читатель, пожалуй, сделает сам, ведь у каждого своё мнение об инвалидах, претензиях, достоинстве и ответственности. От себя могу добавить вот что: пока сидишь в Москве, думаешь, что отношение к инвалидам везде одинаково нехорошое, или, для разнообразия, смотришь в волшебный экран, в котором немецкие или английские улыбающиеся колясочники катаются по доступной иностранной среде и думаешь — вот бы и нам так. Но, самим побывать где-то в другой стране — полезный опыт. Так понимаешь, что твои собственные границы — и не границы, а только условия, которые можно изменить своими же силами.
http://www.dislife.ru/flow/theme/11141/