Фото: Валерий Харченко, Рэспубліка
Вечером 11 апреля 2011 года Виктория, как тысячи других минчан, возвращалась с работы домой на метро. Перешла с Автозаводской линии на Московскую, стала, как обычно, у края платформы, подошла электричка. Миг, когда открылись двери поезда, изменил не только привычный дневной график, но и всю дальнейшую жизнь женщины.
Взрыв искалечил ей, пианистке, руку и лишил ноги. Множество операций, долгий период реабилитации, уже второй по счету протез бедра и, несмотря на несчастье, планы на будущее. Инвалидность — не приговор, и активный образ жизни стараются вести многие пациенты Белорусского протезно-ортопедического восстановительного центра. Что предлагает он сегодня людям с ограниченными физическими возможностями и какие трудности переживает, выясняли корреспонденты «Р».
Бассейн и теннис
Мы сидим в коридоре лечебно-реабилитационного комплекса. Тихим голосом Виктория, которая выглядит намного младше своих лет, повествует свою историю. По иронии судьбы школа, где она преподавала музыку, расположена недалеко от здания БПОВЦ. Но учить детей она теперь не может.
— Рука до сих пор не восстановилась, слишком сильные повреждения — были порваны сухожилия, мышцы. Руку собирали буквально из «каши». Моя жизнь поменялась кардинально, я теперь совершенно другой человек: не такой мобильный, без работы. На общественном транспорте больше не езжу, да и вообще самостоятельно не передвигаюсь, только с помощью мужа. Зимой очень боюсь упасть, потому что с больной рукой сложно подняться, — говорит она.
На протезировании Виктория уже второй раз.
— В отличие от многих лечебных учреждений, где я лежала и где человек без ноги не может, к примеру, воспользоваться ванной, сходить в бассейн, здесь условия адаптированы для людей с ограниченными возможностями передвижения, нам доступны все процедуры, — говорит Виктория. — Я на пенсии по инвалидности, мне дали I группу, но тогда я была без протеза. Сейчас группа изменится на вторую. Надо получать образование и работать, думаю, это будет бухгалтерская деятельность.
В лечебно-реабилитационном комплексе есть все для эффективной реабилитации инвалидов и людей с заболеваниями опорно-двигательного аппарата. В распоряжении пациентов — тренажерный и спортивный залы, два бассейна, столы для игры в настольный теннис, кабинеты аэротеплолечения. Но основное структурное подразделение БПОВЦ — это протезно-ортопедический госпиталь. Именно здесь расположен цех по изготовлению протезных изделий.
Очередей нет
Протезы верхних и нижних конечностей, которые изготавливает центр, на 90 % комплектуются импортными материалами и узлами.
— Например, коленный узел, протез стопы никто на территории республики не выпускает, и осваивать производство экономически нецелесообразно. Такими изделиями у нас в стране пользуются всего около 14 тысяч человек, периодичность замены — раз в два-три года, — говорит генеральный директор БПОВЦ Иван Волков.
Материалы и комплектующие закупают у двух основных поставщиков — немецкой фирмы «Otto Bock» и российского НПО «Энергия», имеющих колоссальный опыт в производстве изделий для людей с ограниченными возможностями. Однако немецкие комплектующие для протезов дороже российских: если первые стоят в пределах 50—80 миллионов белорусских рублей, то вторые — около 15—20 миллионов.
В Беларуси нуждающиеся обеспечиваются протезами бесплатно: инвалидам I и II групп их оплачивают местные комитеты по труду, занятости и социальной защите, инвалидам III группы средства выделяются в виде адресной социальной помощи на изготовление технических средств социальной реабилитации.
— Каждое изделие сугубо индивидуально, модификация зависит от физических и возрастных данных человека. Те, кто ведет активный образ жизни, для нас, естественно, на первом плане с точки зрения обеспечения современнейшими изделиями, благодаря которым можно не просто двигаться, а учиться, заниматься спортом — бегать, прыгать, плавать, кататься на лыжах. Но это не значит, что пациенты со средней и низкой активностью — в основном это люди почтенного возраста — получают протезы с низкими характеристиками. Просто они изготавливаются с учетом особенностей их образа жизни, — рассказывает Иван Волков.
Несмотря на то что сегодня материалы и комплектующие закупаются небольшими партиями и на складах хранится небольшой ассортимент, такого понятия, как очередь на протез, уверяет руководство центра, нет.
— Как только к нам обращаются по поводу первичного протезирования, мы открываем заказ, снимаем параметры и комплектуем изделие. Задержка может возникнуть только из-за бумажной работы (оформление заявки, подтверждение принятия заказа, оформление договора), на которую уходит минимум полтора месяца, и, конечно, сроков поставки. Хотя с немцами вот уже на протяжении десяти лет работаем без предоплаты, — констатирует Иван Волков. — До позапрошлого года остро стояла проблема с финансированием протезно-ортопедической помощи, предоставляемым местными бюджетами. Долги перед нами за изготовленные и выданные изделия доходили до 7—8 миллиардов рублей! Никакие оборотные средства этого не выдержат. А с прошлого года практически все регионы в полном объеме выделяют средства, необходимые для оказания помощи гражданам, состоящим на учете и постоянно пользующимся нашими изделиями. Таких по стране 104 тысячи человек. За счет этого мы сократили сроки обеспечения протезами.
За протезом — как можно раньше
Стационарное протезирование длится 21 день. В течение этого времени протез изготавливается и подгоняется, а пациент проходит курс восстановительного лечения. Словом, получает все необходимое. Но с одной оговоркой: если не имеет сопутствующих заболеваний.
— Есть определенные противопоказания, при которых мы говорим пациенту: «Если хотите прожить дольше, пользуйтесь лучше костылями». Ношение протезов связано с перемещением веса, а это большая нагрузка на сердечно-сосудистую систему, которая, например, при инфарктах, инсультах категорически запрещена. Вообще, около 60 % тех, кто к нам обращается за первичным протезированием, имеют различные заболевания, которые его усложняют. Причины самые разные. Скажем, не зажившая до конца рана, особенно у страдающих сахарным диабетом, сидячий образ жизни, неправильное поведение после выписки — как правило, по вине лечебных учреждений, которые не обучили, как вести себя дома, как бинтовать культю, чтобы она принимала определенную форму, — говорит Иван Волков. — В любом отделении, где проводится ампутация, есть литература, методики и персонал, который может все разъяснить и показать. К нам ведь не всегда обращаются через десять дней после выписки, бывает, что и через несколько месяцев, когда уже есть контрактура, то есть ограничение подвижности сустава.
Даже если до полного разгиба тазобедренного сустава не хватает всего 1—2 градусов, говорят специалисты, человек уже не может стоять вертикально.
— Мы призываем территориальные центры социального обслуживания населения, которые непосредственно контактируют с инвалидами, помогать, направлять их к нам как можно быстрее, — отмечает Татьяна Самуйлик, заместитель гендиректора центра.
Как по мне сшито
Протезы — далеко не все, что производят в БПОВЦ. Здесь выпускают более трех тысяч наименований продукции для инвалидов с учетом медицинских назначений. Среди них — технические средства социальной реабилитации: кресла-коляски, ходунки, трости, костыли, трехколесные велосипеды для детей с ДЦП, приспособления для туалета и многое другое. Для их производства опять-таки используется большой процент импортных комплектующих и материалов.
— В республике никто не производит алюминиевую трубу, закупаем ее в Красноярске. В России приобретаем и тентовую ткань для пошива сидений кресел-колясок и колеса для них, — рассказывает генеральный директор. — В остальном, например, для производства бандажных изделий, корсетов, лифов для протезов грудной железы, максимально используем отечественные материалы.
Ортопедическая обувь, которую также шьют на предприятии, на 100 % белорусская. Спрос на нее очень высок — ежегодно центр выпускает около 40 тысяч пар, то есть более трех тысяч пар в месяц.
О том, что работникам цеха протезно-ортопедической обуви скучать некогда, свидетельствуют многоуровневые ряды уже сформированных колодок, к которым прикреплены листы с медицинскими назначениями. Ортопедическая обувь — продукт единичный и в каком-то смысле «лечебный».
— Для пациентов со сложной деформацией стопы колодка изготавливается индивидуально. Видите, какая высокая платформа предусмотрена у этого ботинка? Значит, у пациента одна нога намного короче, а эта модель позволит визуально нивелировать разницу, — рассказывает начальник цеха протезно-ортопедической обуви Александр Мавколенко. — Для производства такой обуви используется только натуральная кожа. У нас много самых разных моделей для весенне-летнего и осенне-зимнего сезонов для детей и взрослых.
Поскольку работа индивидуальная, стоит такая обувь процентов на 20 дороже стандартной, продающейся в магазинах.